Очередные крупные лесные пожары в Сибири не только уничтожают ценные деревья и множество животных, но и влияют на последующую жизнь регионов в ближайшие годы. Об этом рассказывает научный сотрудник лаборатории биогеохимических циклов в лесных экосистемах Института леса имени Сукачева СО РАН Оксана Масягина.
Ежегодно страдающие от пожаров сибирские леса содержат большое количество так называемого старого почвенного органического углерода, погребенного в многолетней мерзлоте. Как отмечает Оксана Масягина, после пожара он может подвергаться микробному окислению до углекислого газа (СО2) и уходить в атмосферу. Этот процесс усугубит климатические изменения в высоких широтах (близких к полюсам, в данном случае - к северному) и негативно повлияет на глобальный климат. Особые опасения у нее вызывает то, что за последние десятилетия лесные пожары в Сибири участились, причем во всех ее частях - Западной, Средней и Восточной.
В целом требуется около 10–30 лет после пожара, чтобы почвенная эмиссия СО2 стабилизировалась на допожарном уровне, - предупреждает эксперт. - Однако на скорость восстановления почвенного дыхания и регенерацию растительности существенно влияет тип пожара. В сибирских регионах наблюдаются разные их виды: чаще всего - низовые, возникающие из-за низкой сомкнутости лиственничников, основной древесной породы Сибири. Обилие густого мохово-лишайникового покрова, горючесть которого повышается в сухой летний период, увеличивает интенсивность низовых пожаров, и они могут распространяться на нескольких миллионов гектаров. А в районах вечной мерзлоты из-за небольшой глубины распространения корней лиственницы, рост которых ограничен вечной мерзлотой, низовые пожары могут преобразовываться в верховые, как, например, в Средней и Восточной Сибири.
По словам Масягиной, сокращение чистой продукции лиственничных экосистем, заболачивание и деградация вечной мерзлоты, в частности в Восточной Сибири - прямое следствие лесных пожаров. Уничтожая органогенный слой почвы, пожары влияют на ее микробную активность, являющуюся одним из основных компонентов дыхания почвы. Верховые и низовые пожары последних лет привели к сокращению запасов углерода в лесах на площади 785,58 миллиона гектаров, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке.
Кстати, тушение лесных пожаров в России, уверена она, должно не только оцениваться с точки зрения затрат, но имеет и политическую мотивацию. Ратификация Парижского соглашения по климату в 2019 году обязывает страну делать шаги в сторону сокращения выбросов парниковых газов в атмосферу. В России даже принята Стратегия долгосрочного развития с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года. Документ предусматривает усиление охраны лесов от пожаров и вредителей, включая распространение авиационной охраны и обеспечение накопление углерода в почвах.
Связь между изменением климата и увеличением частоты пожаров в Сибири подтверждается многими исследованиями, - говорит Масягина. - Более того, есть единое мнение о совместном влиянии изменения климата и лесных пожаров на цикл углерода и эмиссии CO2 почвами в Сибири. В условиях потепления климата повышение температуры почвы будет стимулировать минерализацию углерода почвенной микробиотой, увеличивая выбросы парниковых газов в атмосферу.
Таким образом, образуется замкнутый круг – пожары влекут за собой рост температуры воздуха, которое все больше влияет на новые возгорания лесов с каждым годом. И разорвать его, по мнению ученого, может лишь воля государства. Во-первых, активным тушением огня даже на незаселенных территориях. А во-вторых, разворачиванием сети точек мониторинга СО2 в почвах и атмосфере – движение этого невидимого газа как раз и обеспечивает гигантские изменения растительности и распространение огня по регионам Сибири.
